Pull to refresh

Эврики и эйфории: Об ученых и их открытиях

Reading time 4 min
Views 1.8K
«Подлинную историю стоит искать в «личных анекдотах и частной переписке тех, кто эту историю делает».

Джон Хэй


Обложка книги Эврики и эйфории Научно-популярная литература очень интересна читателям Хабрахабра. Сегодня хочу поделиться своими впечатлениями о сборнике «Эврики и эйфории». Эта книга не столько о том, как устроен наш мир, сколько о людях, которые исследуют его. Она наполнена сотнями историй о выдающихся и гениальных ученых и их открытиях. Как и хороший анекдот, она не только развлекает, но и приглашает к размышлению.



Многие из описываемых историй известны, например, случайное открытие пенициллина. Но автор сборника, Уолтер Гратцер передает не только факты, но и полную историю, и человеческие отношения, связанные с ней.



Александр Флеминг заметив экстракт плесени, способный побороть вредные бактерии, сказал: «Это забавно», но не придал большего значения. Лишь спустя девять лет Говард Флори и Эрнест Чейн независимо от Флеминга плотно занялись изучением этого экстракта. Уже после Второй мировой войны все трое одновременно получили Нобелевскую премию за выделение пенициллина. Сам Флеминг говорил, что не заслуживает этой премии, но признавался, что получает удовольствие от своей славы.



Рассказывая про изобретения, автор сборника всегда объясняет, в чем заключается их суть и как они повлияли на науку и человечество.



В книге повествуются не только об истории открытий, но и о просто интересных эпизодах из жизни ученых, например, Игоря Тамма:



Во время Гражданской войны он попал в плен к одной из банд Махно. Его отвели к атаману – «бородатому мужику в высокой меховой шапке, у которого на груди сходились крест-накрест пулеметные ленты, а на поясе болталась пара ручных гранат».

— Сукин ты сын, коммунистический агитатор, ты зачем подрываешь мать-Украину? Будем тебя убивать.

— Вовсе нет, — ответил Тамм. – Я профессор Одесского университета и приехал сюда добыть хоть немного еды.

— Брехня! – воскликнул атаман. – Какой ты профессор?

— Я преподаю математику.

— Математику? – переспросил атаман. – Тогда найди мне оценку приближения ряда Макларена первыми n-членами. Решишь – выйдешь на свободу, нет – расстреляю.

Тамм не мог поверит своим ушам: задача относилась к довольно узкой области высшей математики. С дрожащими руками и под дулом винтовки он сумел-таки вывести решение и показал его атаману.

— Верно! – произнес атаман. – Теперь я вижу, что ты и в правду профессор. Ну что ж, ступай домой.


В книге раскрываются характеры гениальных ученых. Например у Нильса Бора была «своеобразная манера вести публичные лекции». Вот как ее описывает Абрахам Пайс:

Главной причиной было то, что, говоря, он в то же время был весь в своих мыслях. Помню, как однажды, закончив излагать часть доказательства, Бор произнес: «И… и…», замолчал на секунду и добавил: «Но…», а потом продолжил. Между «и» и «но» он успел продумать следующий шаг. Тем не менее он просто забыл проговорить его вслух и поспешил дальше.


Прочитав «Эврики и эйфории» узнаешь, что прирожденные ученые отличаются фантастической тягой к знаниям, для которой нет преград. Люди занимались исследованиями даже в Освенциме или советских лагерях. Например, Чедвик в фашистском лагере для интернированных исследовал радиоактивную зубную пасту с помощью электроскопа из «оловянной фольги, дерева»

.

Можно насладиться множеством других историй о преданности людей науке и связанных с этим риском. Всем известна история Хавкина, заразившего себя холерой, чтобы опробовать вакцину. Но были и другие примеры маниакального стремления к истине. Например, Александр фон Гумбольт вырастил у себя на спине «два волдыря, размером с лошадиную уздечку», надрезал их и подвел к ним цинковый и серебряный электроды для изучения «животного магнетизма». Сам он так описывает возникшие ощущения:

«Я испытал острую боль, которая была настолько жестокой, что трапецевидный мускул заметно завибрировал, дрожь передалась в основание черепа и отозвалась в позвонках. Касание серебря вызвало три-четыре одиночных подергивания, которые я мог различить. О лягушках, положенных мне на спину, наблюдатели сообщали, что те подпрыгнули».
В другой раз он погрузил электроды в дыру на месте вырванного зуба, полагая, что «столь решительная стимуляция нерва должна подавить боль».

Гениальных ученых выделяет способность глубоко сосредотачиваться. Это показывает история с Нильсом Бором.

Он был вратарем футбольного клуба. Во время одного из матчей игра велась у ворот противника, но мяч после удара закрутился и полетел в сторону ворот Бора. Все ждали, что он выбежит и схватит его. Но, ко всеобщему удивлению, он остался стоять, сосредоточив свое внимание на стойке ворот. Мяч наверняка влетел бы туда, не верни Борна в реальность окрик решительного зрителя. Его извинения после матча звучали удивительно: Бору пришла в голову математическая задача, которая так увлекла его, что пришлось прямо на стойке ворот делать выкладки.


Книга написана популярным языком, но на основе подходов свойственных научным работам: изложение истории, предшествующей открытию, отсутствие «воды» и достоверность, которая выражается в ссылках на источники информации. Например, описана точная версия известного анекдота про Дирака, опубликованного в книге «Физики шутят»:

На обсуждении после семинара один из участников начал так: «Профессор Дирак, я не до конца понял Ваш вывод…» Когда он закончил свой вопрос, наступило долгое молчание. В конце концов председатель семинара поинтересовался, будет ли Дирак отвечать на вопрос. «Это был не вопрос, — отозвался Дирак, — а утверждение». При этом составитель сборника указывает, что «Дирак не имел в виду нагрубить – просто так проявлялся конкретный характер его мышления».


«Эврики и эйфории» — это очень увлекательная книга. Я взахлеб прочитал все ее 650 страниц всего за 10 дней. Думаю, что и Вам будет также интересно.

Tags:
Hubs:
+68
Comments 38
Comments Comments 38

Articles