Космический Джо разрезал пространство, легко преодолевая парсек за парсеком. Он перемещался с такой скоростью, что звезды вытягивались в нити, нити сворачивались в клубки, а клубки отстояли от проносящегося мимо Джо на таком расстоянии, что на фоне вечности казались одинокими точками.
Внезапно рецепторы сигнализировали о наличии объекта. Голубая планета, подернутая облачностью непривычно белого цвета, обещала пентабиты ценной информации. Организм автоматически сконцентрировался и принял полиморфную структуру, какую всегда принимал перед экстренным торможением.
Космический Джо без усилий пробил слабенькую планетарную атмосферу и некоторое время парил над поверхностью, выбирая лучшее место для посадки, затем спикировал. Облака расступились, поверхность планеты качнулась вбок и приблизилась. Еще мгновение, и Джо завис над поверхностью в поисках информационного донора.
Информационный донор не замедлил обнаружиться. Он был грязно-белого цвета и довольно объемный, намного больше космического Джо. Существо мрачно и, можно сказать, вызывающе сканировало местность перед собой, затем наклонило переднюю часть и вырвало из поверхности спутанный – по всей видимости, биологического происхождения, – клок зеленого цвета.
Космическому Джо было все равно. Он выпустил ложнолапки и мягко, чтобы на спугнуть донора, высадился на его верхнюю часть, заранее приготавливаясь к информационному бурению. Открылась шлюзовая камера, из нее выскользнул бур и некоторое время ощупывал поверхность, примериваясь к новой реальности, затем стал модифицироваться. Джо привычно дожидался перестройки организма. Вскоре, основываясь на проведенном обследовании, бур принял удлиненную форму, соответствующую межмолекулярным отверстиям на поверхности существа, и проник вовнутрь. Бурение началось.
Информация поступала непрерывно, вычислительные способности Космического Джо приступили к анализу.
Разумеется, объект был биологическим – никто и раньше не сомневался. По реляционным связям легко читалась эволюционная историю донора: не то чтобы из любопытства – любопытство за время странствий у него притупилось, – а в целях контроля. Перед внутренним взором Космического Джо развернулась в обратном порядке череда предков этого грязно-белого существа. Биологические формы упрощались и упрощались, пока не свелись к одноклеточному уровню. Дальнейшей информации в анализе не содержалось.
Во время скачивания Джо обнаружил несколько витков, не закономерных в общей череде эволюционных преобразований, и поморщился. Его чувствительный организм не терпел отсутствия порядка и автоматически структурировал записываемые данные. Так произошло и на этот раз: структурные ошибки в эволюции грязно-белого существа были исправлены при записи.
Информационное бурение успешно завершилось, данные были оптимизированы и отправлены в самое надежное хранилище, какое только можно представить, – Звездное Облако. Космический Джо собирался уже поискать следующего донора – для такой богатой в информационном смысле планеты единственного донора было маловато, конечно, – когда заметил конкурента. Конкурент представлял собой пучок шевелящихся антенн, некоторые из которых явно использовались для перемещения, поскольку вращались с бешеной скоростью, тогда как нижние антенны использовались для посадки.
Конкурент высадился на поверхность донора поблизости от Космического Джо, выбрал место поглаже, взмахнул одной из заостренных антенн, и со всего размаху всадил под поверхность. Значит, эта антенна использовалась в качестве бура.
«Бе-е-е!» – сигнализировал информационный донор безотносительно к новому бурению, просто в силу поведенческих стандартов.
Космический Джо редко сталкивался с конкурентами, поэтому увлеченно наблюдал за работой коллеги. Посмотреть было на что: конкурент использовал продвинутые технологии. По мере выкачивания информации одна из его антенн, и без того толстая, утолщалась все больше и больше, при этом наливаясь внутренним красным цветом. Данная технология не была знакома Джо и сильно его заинтересовала. Но когда конкурент вытащил из донора буровую антенну с ярко-красной капелькой на конце, Космический Джо догадался, что пучок шевелящихся антенн скачивал не информацию, а биологическую жидкость. Следовательно существо было не конкурентом, а местным аборигеном.
Разозлившись на собственную несообразительность, Космический Джо рванулся к конкуренту, чтобы использовать его в качестве донора. Конкурент замахал верхними антеннами, пытаясь скрыться, но не смог уйти от опытного межгалактического сборщика информации. В одно мгновение Джо настиг беглеца и зажал кремниевым клювом – бережно, чтобы не повредить.
Дальнейшее происходило на уровне рефлексов. Из шлюзовой камеры выскользнул бур, приспособился к новым условиям и принялся выкачивать информацию. Поскольку конкурент был переполнен чужим биологическим материалом, информация при скачивании разделялась: чужие данные отбраковывались как исследованные ранее, новая информация подвергалась оптимизации, затем записывалась.
Пучок шевелящихся антенн действительно оказался аборигеном. В эволюционном плане он далеко отстоял от первоначального донора, однако Космический Джо без труда обнаружил общего предка обоих. Дальнейшее углубление в эволюции было бесполезно в силу того, что изучено.
Космический Джо собирался уже раскрыть клюв и выпустить конкурента на волю, когда среди чужого биологического материала, переполнявшего толстую среднюю антенну, обнаружилось нечто любопытное. Совсем незначительные информационные фрагменты, принадлежавшие существу высшего порядка, хотя того же эволюционного ответвления. Перед Космическим Джо развернулась эволюционная история разумного существа, довольно примитивного, но необычного тем, что его реляционные связи не оканчивались на уровне одноклеточных организмов, а как бы продолжались ими. Другими словами, эволюция брала начало не при своем зарождении, а где-то в середине пути: реляционные связи сходились к срединной точке, как паутина.
Когда Космический Джо реконструировал срединную точку в инфракрасном диапазоне и получил визуальную проекцию, то увидел существо, бредущее под палящим светилом по каменистой поверхности. Существо тащило на себе груз, представлявший собой крестовину правильной формы. С верхней части тела, перевитой шипами биологического происхождения, как совсем недавно с буровой антенны бывшего конкурента, скатывались вниз ярко-красные капли. Некоторые из реконструированных существ того же вида беззвучно сопровождали центрального сопланетника, тогда как другие находились по его бокам, издавая презрительные или торжествующие звуки.
Получив информацию, Космический Джо выпустил бывшего конкурента на свободу. Тот обрадованно пискнул, затрепетал помятыми двигательными антеннами и отлетел прочь, с трудом унося посередине себя раздутую красным сердцевину. Космический Джо не следил за ним, как и за первоначальным грязно-белым донором, продолжавшим выдирать с поверхности планеты спутанные зеленые куски, а высоко взвился над обоими, пытаясь отыскать существ со столь диковинной эволюцией.
Вскоре он обратил внимание на колонию скалистых параллелепипедов, густо истыкавших поверхность планеты в одной из координат. Выработанная за века космических странствий интуиция подсказала, что он на верном пути. В самом деле, параллелепипеды были населены существами, родственными тому, которое, согнувшись под крестообразной ношей, брело по раскаленной дороге. Аборигенов было такое множество, что Космический Джо даже немного помешкал, примериваясь, с которого начать. В конце концов он устремился внутрь параллелепипеда, где, по всей видимости, эти странные в эволюционном смысле существа обитали.
Когда сквозь отверстие квадратной формы Космический Джо залетел внутрь, то обнаружил интенсивный обмен информацией, причем не только биологического типа. Между копошащихся в одном из секторов биологических существ находились установки искусственного происхождения и явно информационного назначения, попадались расставленные в беспорядке небольшие кубы ярко-желтого цвета. Между всеми названными объектами происходит информационный обмен. Аборигены двигали ложнолапками по установкам искусственного происхождения, изредка подсоединяя к ним что-то вынутое из желтых кубов, но главное, они реагировали в рамках обратной связи на сигналы искусственных установок – вычислителей, как догадался Космический Джо.
Космического Джо интересовала теперь не частная эволюция отдельных организмов, а планетарная информационная база. Стараясь не привлекать внимания, странник опустился на безжизненное щупальце, протянутое от одного искусственного вычислителя к другому, и приоткрыл шлюзовую камеру. Изнутри Джо выскользнул бур, нежно прикоснулся к поверхности и, получив информацию, начал преобразовываться Вскоре контакт с информационным полем был установлен, не потребовалось даже пробивать отверстие.
Приспособившийся бур заработал. Информация была сложной для структурирования. Организм легонько загудел, пытаясь привести данные в приемлемый вид. Почувствовав смутное беспокойство, Джо снова попытался подключиться к Центральному Звездному Процессору и даже послал соответствующий запрос, однако Звездный Процессор, как и Звездное Облако, был перегружен, – такой неудачный день сегодня выдался.
«Ничего, справимся», – бодрясь, подумал Космический Джо, хотя уже понял, что справиться будет непросто.
Чем дальше информационный бур углублялся, тем с большим напряжением давался каждый скачанный пентабайт, а конца-края оптимизации не предвиделось. Первый раз за время своего существования Космический Джо ощутил легкое системокружение. Организм погружался в неведомое, работал на износ, – такое тоже случилось с Космическим Джо впервые.
Откуда столько неструктурированной информации?! А что если ее не удастся оптимизировать?
Подумав так, Космический Джо по-настоящему испугался и прекратил скачивание. Однако организм, отравленный неоптимизированностью скачанных данных, плохо слушался команд – возможно, завис. Из последних сил, теряя контроль над собственной системой, Джо выдал аварийную команду на прекращение любых активных действий. Вычислитель остаточно загудел, обиженный на неудачную попытку оптимизировать то, что превышает его технические возможности. Судя по внутренней температуре, он затормозил на пределе, – если датчики не забарахлили раньше, конечно. Бур некоторое время повращался на холостых оборотах, потом заглох. Джо отсоединил его от щупальца-донора и, почти потеряв ориентацию в пространстве, слепо пополз между желтых коробок, надеясь выползти из проклятого параллелепипеда и отлежаться где-нибудь на межпланетной орбите.
В этот момент Космический Джо воспринял вопросительный сигнал одного из аборигенов, продолжавших копошиться вокруг устройств информационного обмена.
«А это что за хрень?»
Космический Джо почувствовал, как в его направлении протянулась и приняла в свою мякоть одна из аборигенских ложнолапок.
«Слышь, Костян, что это за хрень, спрашиваю?»
«Флэшка», – сигнализировало второе существо.
«Сам вижу, что флэшка, но какая-то она странная, – последовал удивленный ответ. Затем голос добавил. – И разъем у нее не юэсбишный, по-моему».
«А ты проверь, программер, – захихикал второй голос. – Найдешь, куда всовывать?».
Космический Джо попытался освободиться от захвата аборигенских ложнолапок, однако его отравленный перегрузками организм окончательно завис и перестал реагировать на команды. Затем Джо почувствовал, что его кремниевый клюв пытаются совместить с отверстием в искусственном устройстве.
«Я же говорю, не юэсбишный!».
«Да ладно, дай мне!».
Кремниевый клюв Космического Джо попытались всунуть в другое устройство, на это раз нажали сильнее, и попытка удалась. Под влиянием внешнего воздействия клюв преобразился, рефлекторно приняв требуемую форму. Близость протекающей в искусственном устройстве информация вызвала в организме Джо и другой безусловный рефлекс: шлюзовая камера распахнулась, из нее вылез бур и автоматически подключился к устройству. Скачивание информации было заблокировано ранее, поэтому бур вздрогнул и принялся работать в противоположном направлении, копируя информацию на устройство и далее, не все подключенные к нему устройства, которых оказалось довольно значительное количество.
«А ты говорил, не юэсбишный! Руки тебе выдернуть».
Краем рецепторов находящийся в полубессознательном состоянии Космический Джо наблюдал, как аборигены склонились над устройством.
«Ну и что там записано?».
«Не пойму пока».
«Чья это вообще флэшка?!».
«Точно не из наших. Я таких в продаже не видел».
«Вчера шеф водил япошек по офису. Япошки обронили».
«Ага. Значит, япошки».
«Погоди, что с экраном творится?»
Посредством установления реляционных связей устройство, над которым склонились аборигены, преобразилось: от каждого символа протянулись вглубь общепланетной базы серебристые нити. Один из аборигенов машинальным движением ложнолапки тыкнул на нить, перейдя по ссылке на соседний объект. Так как объектов было множество, а движение аборигена размашистым, множественным оказался и переход по ссылкам. Реляционные связи представляли собой паутину и сходились в одной визуализированной точке: в той, где их абориген-соплеменник тащит на себе неподъемную крестовину, а с верхней части его тела, перевитой шипами биологического происхождения, скатываются вниз ярко-красные капли.
«Задолбал этот Мэл Гибсон», – услышал Космический Джо сквозь обморочную пелену.
«Отформатируй, и дело с концом. Вирусняка не хватало».
Абориген, к которому обращались, задвигал ложнолапками.
Организм Космического Джо в ответ на перехваченный враждебный сигнал предпринял последнюю бессознательную попытку забрать ситуацию под контроль. Навстречу сигналу об уничтожении была вброшена автоматическая команда о структурировании любых противолежащих данных. Сигнал, поданный организмом Космического Джо, был чрезвычайно слаб вследствие информационного отравления, но в этот момент получил удовлетворение запрос на подключение к Центральному Звездному Процессору. В результате встречный сигнал Космического Джо усилился в биллионы раз.
Искусственные информационные устройства аборигенов словно вздохнули и напряглись, по их экранам пробежала слаженная рябь. Тут Центральный Звездный Процессор заработал на полную мощность.
«Сервак полетел!» – услышал Космический Джо чей-то истошный крик.
Аборигены вскочили на ложнолапки и, опрокидывая встречающиеся на пути желтые коробки, заметались между устройствами. Но было поздно: информация планетарной сети неумолимо, в соответствие с законами природы и разума, оптимизировалась.
