< 6. Не слушай своих родителей | 7. Будь универсалом >
Том Престон-Вернер (Tom Preston-Werner)
2008 год был високосным. Это значит то, что 366 дней назад, почти в туже минуту, я сидел в спорт баре “Zeke’s Sports Bar and Grill” на третьей улице в Сан-Франциско. Я обычно не шатался по спорт барам, но тогда был четверг — ночь “У меня может быть Ruby”. Думаю, даже так “У меня может быть _” и сюда можно вставить все, что угодно. ICHR была полузакрытой встречей “Рубистов”, которая обычно и охотно превращалась в ночной запой. Обычно эти ночи проходили также как и мое похмелье под утро, но эта ночь отличалась. Это была ночь, когда родился GitHub.
Думаю, я сидел в баре один, потому что, я заказал Fat Tire (название пива Бельгийской пивоварни), и нуждался в небольшом перерыве от общения, что и происходило за длинными столами, в тускло освещенной задней части бара. С шестого глотка вошел Крис Ванстрат (Chris Wanstrath). Затрудняюсь припомнить, были ли мы с Крисом тогда в дружеских отношениях. Знали мы друг друга через встречи и конференции Рубистов, и было это лишь вскользь. Типа такого: “Эй, я думаю, твой код потрясающий”. Не помню, что заставило меня это сделать, но я жестом подозвал его к себе и сказал “Чувак, проверь это.” Около недели назад я начал работу над проектом под названием Grit, который позволил мне из Ruby получить доступ, в виде ООП, к Git репозиториям. В то время, Крис был одним из немногих Рубистов, кто начал серьезно относиться к Git. Он сел, и я начал показывать ему, что у меня было. Было у меня не так много, но этого было достаточно, чтобы заметить, что это задело Криса. Почувствовав это, я запустил свои полусырые идеи на сайте, который выступал в качестве центра для кодеров, где они могли публиковать свои Git репозитории. У меня даже было название: GitHub. Может быть, я перефразирую, но его ответ был вроде очень решительным «Я в деле. Давай сделаем это!». Следующей ночью (Пятница, 19 октября 2007, в 10:24 вечера) Крис сделал первый коммит в репозиторий GitHub и высек на цифровом камне начало нашего совместного предприятия. До сих пор у нас не было ни какого соглашения о том, как все будет дальше. Мы просто были два парня которые решили сколотить то что круто звучало. В следующие три месяца Крис и я проводили смешное количество времени планируя и кодируя GitHub. Я продолжал работать над Grit, и разрабатывал пользовательский интерфейс. Крис подстроил Rails приложение. Мы встречались лично каждую субботу, для принятия проектных решений, пытались выяснить, что, все таки, будет собой представлять наш тарифный план. Я помню, в один очень дождливый день, мы проговорили добрых два часа о различных ценовых политиках. Все это мы сделали, выполняя другие обязательства. Я, например, работал полный рабочий день в Powerset как разработчик инструментов для команды Ranking and Relevance.
В середине января, после трех месяцев, ночей и выходных, мы запустились в приватном бета режиме, рассылая приглашения нашим друзьям. В середине февраля присоединился P.J. Hyett, и сделал нас втрое сильнее. Публично мы запустили сайт 10 апреля. TechCrunch не был приглашен. На данный момент, это были все еще трое двадцатилетних парней без копейки инвестиций. Я по-прежнему работал полный рабочий день в Powerset, 1 июля 2008 года, когда мы узнали, что только что Powerset был приобретен Microsoft за $ 100 млн. Это было интересно. Из-за этого приобретения, я предстал перед выбором раньше, чем планировал. Я мог, либо продолжить как разработчик Microsoft, либо уделить полный рабочий день проекту GitHub. В 29 лет, я был старшим из трех GitHubber’ов и накопил пропорционально большую сумму долга и ежемесячных расходов. Я привык к моему шестизначному образу жизни.
Далее следует смешанный вопрос возвращения моей жены Терезы из Коста-Рики. Мне скоро из несерьезного холостяка становиться женатым мужчиной. Я колебался, предложение Microsoft было сочным. Зарплата, плюс $300,000 в течение трех лет звучало заманчиво. Этих денег достаточно любому, чтобы подумать дважды. Итак, с чем я столкнулся: безопасная работа, с большой суммой гарантированных денег работая на Microsoft, или рискованная работа с неизвестной суммой в качестве предпринимателя. Я знал, что отношения с другими разработчиками GitHub могут стать чрезвычайно напряженными, если бы я остался в Powerset намного дольше. Накопив немного денег и став недавно фрилансерами, они начали посвящать все рабочее время улучшению GitHub. Это было время “Сделай или умри”. Либо выбрать GitHub и пойти на это, либо сделать безопасный выбор, выйдя из GitHub, и получить мешок денег от Microsoft.
Если вы хотите получить рецепт беспокойного сна, я могу вам его дать. Добавьте одну часть “Что подумала бы моя жена?” и 3.000 частей Бенжамина Франклина (портрет на $100 купюре), размешайте в “пиво, когда захотите” и положите сверху шанс на финансовую независимость.
Я стал чувствовать себя намного лучше, когда сообщил своему работодателю плохую новость, что я покидаю компанию, чтобы заняться чем-нибудь покруче. Я сообщил новость моему боссу в Powerset точно в день предложения о сотрудничестве. Как и любой большой босс, он был ошарашен, но понял. Он не пытался соблазнить меня большими бонусами или чем-то еще. Я думаю, что в глубине души он знал, что я собираюсь оставить. У меня, возможно, был даже больший стимул остаться, чем у других, учитывая мой риск пролететь. Те менеджеры Microsoft лукавили, скажу я вам. Помимо самой науки, они заинтересованы и в поощрительных бонусах, ну, за исключением случаев, когда вы приводите в замешательство предпринимателя — акулу бизнеса. Все складывается по-дурацки, когда в округе есть кто-нибудь из таких людей. В конце концов, так же, как и Индиана Джонс, я никогда не мог упустить возможность найти Святой Грааль, я не мог упустить шанс работать на себя, над тем что я по-настоящему люблю, и не важно каким бы надежным вариант не оказался. Когда я постарею, я хочу, оглядываясь на жизнь говорить: “Вау, это было приключение”, а не “Вау, я чувствовал себя комфортно”.
Том Престон-Вернер (Tom Preston-Werner) соучредитель GitHub.
Том Престон-Вернер (Tom Preston-Werner)
2008 год был високосным. Это значит то, что 366 дней назад, почти в туже минуту, я сидел в спорт баре “Zeke’s Sports Bar and Grill” на третьей улице в Сан-Франциско. Я обычно не шатался по спорт барам, но тогда был четверг — ночь “У меня может быть Ruby”. Думаю, даже так “У меня может быть _” и сюда можно вставить все, что угодно. ICHR была полузакрытой встречей “Рубистов”, которая обычно и охотно превращалась в ночной запой. Обычно эти ночи проходили также как и мое похмелье под утро, но эта ночь отличалась. Это была ночь, когда родился GitHub.
Думаю, я сидел в баре один, потому что, я заказал Fat Tire (название пива Бельгийской пивоварни), и нуждался в небольшом перерыве от общения, что и происходило за длинными столами, в тускло освещенной задней части бара. С шестого глотка вошел Крис Ванстрат (Chris Wanstrath). Затрудняюсь припомнить, были ли мы с Крисом тогда в дружеских отношениях. Знали мы друг друга через встречи и конференции Рубистов, и было это лишь вскользь. Типа такого: “Эй, я думаю, твой код потрясающий”. Не помню, что заставило меня это сделать, но я жестом подозвал его к себе и сказал “Чувак, проверь это.” Около недели назад я начал работу над проектом под названием Grit, который позволил мне из Ruby получить доступ, в виде ООП, к Git репозиториям. В то время, Крис был одним из немногих Рубистов, кто начал серьезно относиться к Git. Он сел, и я начал показывать ему, что у меня было. Было у меня не так много, но этого было достаточно, чтобы заметить, что это задело Криса. Почувствовав это, я запустил свои полусырые идеи на сайте, который выступал в качестве центра для кодеров, где они могли публиковать свои Git репозитории. У меня даже было название: GitHub. Может быть, я перефразирую, но его ответ был вроде очень решительным «Я в деле. Давай сделаем это!». Следующей ночью (Пятница, 19 октября 2007, в 10:24 вечера) Крис сделал первый коммит в репозиторий GitHub и высек на цифровом камне начало нашего совместного предприятия. До сих пор у нас не было ни какого соглашения о том, как все будет дальше. Мы просто были два парня которые решили сколотить то что круто звучало. В следующие три месяца Крис и я проводили смешное количество времени планируя и кодируя GitHub. Я продолжал работать над Grit, и разрабатывал пользовательский интерфейс. Крис подстроил Rails приложение. Мы встречались лично каждую субботу, для принятия проектных решений, пытались выяснить, что, все таки, будет собой представлять наш тарифный план. Я помню, в один очень дождливый день, мы проговорили добрых два часа о различных ценовых политиках. Все это мы сделали, выполняя другие обязательства. Я, например, работал полный рабочий день в Powerset как разработчик инструментов для команды Ranking and Relevance.
В середине января, после трех месяцев, ночей и выходных, мы запустились в приватном бета режиме, рассылая приглашения нашим друзьям. В середине февраля присоединился P.J. Hyett, и сделал нас втрое сильнее. Публично мы запустили сайт 10 апреля. TechCrunch не был приглашен. На данный момент, это были все еще трое двадцатилетних парней без копейки инвестиций. Я по-прежнему работал полный рабочий день в Powerset, 1 июля 2008 года, когда мы узнали, что только что Powerset был приобретен Microsoft за $ 100 млн. Это было интересно. Из-за этого приобретения, я предстал перед выбором раньше, чем планировал. Я мог, либо продолжить как разработчик Microsoft, либо уделить полный рабочий день проекту GitHub. В 29 лет, я был старшим из трех GitHubber’ов и накопил пропорционально большую сумму долга и ежемесячных расходов. Я привык к моему шестизначному образу жизни.
Далее следует смешанный вопрос возвращения моей жены Терезы из Коста-Рики. Мне скоро из несерьезного холостяка становиться женатым мужчиной. Я колебался, предложение Microsoft было сочным. Зарплата, плюс $300,000 в течение трех лет звучало заманчиво. Этих денег достаточно любому, чтобы подумать дважды. Итак, с чем я столкнулся: безопасная работа, с большой суммой гарантированных денег работая на Microsoft, или рискованная работа с неизвестной суммой в качестве предпринимателя. Я знал, что отношения с другими разработчиками GitHub могут стать чрезвычайно напряженными, если бы я остался в Powerset намного дольше. Накопив немного денег и став недавно фрилансерами, они начали посвящать все рабочее время улучшению GitHub. Это было время “Сделай или умри”. Либо выбрать GitHub и пойти на это, либо сделать безопасный выбор, выйдя из GitHub, и получить мешок денег от Microsoft.
Если вы хотите получить рецепт беспокойного сна, я могу вам его дать. Добавьте одну часть “Что подумала бы моя жена?” и 3.000 частей Бенжамина Франклина (портрет на $100 купюре), размешайте в “пиво, когда захотите” и положите сверху шанс на финансовую независимость.
Я стал чувствовать себя намного лучше, когда сообщил своему работодателю плохую новость, что я покидаю компанию, чтобы заняться чем-нибудь покруче. Я сообщил новость моему боссу в Powerset точно в день предложения о сотрудничестве. Как и любой большой босс, он был ошарашен, но понял. Он не пытался соблазнить меня большими бонусами или чем-то еще. Я думаю, что в глубине души он знал, что я собираюсь оставить. У меня, возможно, был даже больший стимул остаться, чем у других, учитывая мой риск пролететь. Те менеджеры Microsoft лукавили, скажу я вам. Помимо самой науки, они заинтересованы и в поощрительных бонусах, ну, за исключением случаев, когда вы приводите в замешательство предпринимателя — акулу бизнеса. Все складывается по-дурацки, когда в округе есть кто-нибудь из таких людей. В конце концов, так же, как и Индиана Джонс, я никогда не мог упустить возможность найти Святой Грааль, я не мог упустить шанс работать на себя, над тем что я по-настоящему люблю, и не важно каким бы надежным вариант не оказался. Когда я постарею, я хочу, оглядываясь на жизнь говорить: “Вау, это было приключение”, а не “Вау, я чувствовал себя комфортно”.
Том Престон-Вернер (Tom Preston-Werner) соучредитель GitHub.
