Поведение людей контекстно-зависимо – мы ведем себя по-разному в зависимости от окружающей обстановки, окружающего сообщества с его характерными поведенческими стереотипами и культурными традициями, и от своей роли в каждый момент времени. Например, в разговорах «на кухне» могут использоваться выражения и оценки, заметно отличающиеся от разговоров на эту же тему «в общественных местах». Такая модель поведения по привычке переносится на интернет-пространство — люди могут вести ни к чему не обязывающий треп в форуме или блоге, но в местах типа СМИ (включая социальные) или любого рода авторитетных площадках, которые подразумевают официальную и продуманную позицию автора, или в проектах типа Прозы.ру, ориентированных на «нетленку», авторы действительно стараются выражаться аккуратней и выдавать нечто по их мнению качественное. В том числе соблюсти требования законодательства, например, по неразжиганию национальной розни, пропаганды экстремизма, неоскорбление чести и достоинства личностей и прочее. Иначе говоря, контекстно-зависимое поведение людей в проекции на интернет фактически означает зависимость позиционирования контента от позиционирования сервисов, содержащих этот контент.
Однако в реале доступ к информации, высказанной на кухне, намного более ограничен, чем к информации, высказанной в публичных местах. А в интернете большинство материалов сохраняются и одинаково доступны, независимо от культурного контекста. И формально одинаково подвержены законодательству. Такой формальный подход порождает конфликт со сложившейся массовой практикой, из чего Глеб Павловский сделал вывод об особенностях русскоязычного интернета, в котором за «слова» не принято отвечать. С формальным законодательством ничего не поделаешь, кроме очень энергозатратных и инерционных процедур его изменения. Учитывая скорость эволюции веба может и совсем (не)смешно получиться – законы начнут устаревать к моменту их принятия. Можно развернуть общественную дискуссию по этому поводу. Например, официально признать зависимость ответственности авторов от декларируемого позиционирования интернет-ресурса. Или связывать меру ответственности с составом аудитории. Писать, допустим, на входе «внимание, сайт содержит материалы, способные оскорбить религиозные (политические) чувства мусульман (православных, ветеранов ВОВ, …)». И пусть мусульмане (православные, ветераны,…) сами решают, ходить на такой сайт или нет.
Точное позиционирование сервисов, в которых размещается авторский контент, помогает ослабить остроту социально-правовых коллизий. Но позиционирование контента выходит за рамки очерченной проблематики, это тема более обширная и интересная. Позиционирование содержится в самой природе человеческого мышления, языка, коммуникации – мы явно или неявно придаем определенный статус тому что говорим. Речь человека обычно содержит одновременно целый набор связанных разными отношениями позиционирований: аргумент, тезис, соображение, мнение, оценка, комментарий, вопрос, резюме (список, наверно, не полный. К тому же здесь перечислены в основном «логические» аспекты, но можно добавлять эмоциональные: угроза, сожаление, комплимент и т. п.) Как правило, это малые формы; некоторые из них близки по смыслу и передают лишь разные его оттенки. Наличие печатного слова увеличивает и видовое (жанровое) разнообразие позиционирований, и разнообразие их масштабов: миниатюра, рассказ, статья, книга, рецензия, интервью, расследование, юмор, стёб, пафос и т. д. Явное указание позиционирования текстового объекта определенным образом настраивает наше восприятие, даже вне конкретного контекста.
Наиболее, по-моему, интересное касательно позиционирований заключено в том, что они могут придавать разный «вес» контенту. Например, в широкой общественной дискуссии по какому-либо вопросу могут быть миллионы мнений, комментариев к мнениям и мнений о комментариях. Конечно, большинство из этих мнений можно сгруппировать в небольшое число групп, где в каждой группе между мнениями почти не будет отличий. Но само позиционирование мнения не подразумевает его обязательной аргументации и может выражать лишь эмоциональное отношение автора без всяких обоснований. С комментариями в общем то же. Поэтому вес мнения наинизший, он может повышаться только авторитетом своего носителя. Другое дело аргумент. В любой дискуссии их не бывает очень много, чаще всего их лишь несколько. Вес аргумента высок, но это форма слишком короткая и обычно не может исчерпывать тему. Я бы сказал, что наивысший вес у резюме – оно суммирует всю наличную аргументацию или даже отсутствие таковой. Еще довольно «увесистое» позиционирование у тезиса. Хотя он, как и мнение, не обязательно предполагает обоснование, но предполагает претензию на некую ценность. Это довольно авторский формат, потому что претензия на ценность часто связана с претензией на общественное признание автора.
Обычно в дискуссиях как в «реале», так и на всевозможных интернет-площадках все эти позиционирования смешаны, отчего, во-первых, получается эффект как бы весового выравнивания: большое количество мнений начинают восприниматься близкими по качеству к аргументам. Во-вторых, происходят множественные повторы и дублирования. Разумеется, общая эффективность обсуждений значительно уменьшается. Думается, улучшить ситуацию может 1) разделение на точно позиционируемые единицы контента, 2) систематизация этих единиц (или, быть может, лучше сказать фильтрация). Вопрос лишь, за счет чего и в рамках какого сервиса это можно делать. Моё предложение, как обычно, заключается в модели «объекты + связи» [1], [2]. В такой среде позиционирование контента не связано с позиционированием сервиса – любая единица контента (в том числе текстовый объект) представляет собой популярного нынче сферического коня в вакууме до тех пор, пока 1) не определен тип объекта (в данном случае его позиционирование), 2) контекст не определен автором посредством связей с другими объектами. А фильтрацию по типам доверить людям, стимулировав их каким-либо образом (тема отдельная). Сейчас можно обозначить только общий принцип – стимулировать больше тех, кто из массы мнений выделяет и сохраняет аргументы по теме, и еще больше тех, кто выдает резюме. Соответственно выстраивать и иерархию пользовательского внимания — в топе держать резюме, далее аргументы по теме, далее мнения (перечисление схематичное и условное).
Разделение на форматы может быть полезно еще в одном отношении. В другой своей заметке я слегка затронул тему научных статей – в науке имеет место жесткая фильтрация по качеству, получается «высокая ступенька» — статьи или публикуются сразу на актуальном мировом уровне, или не публикуются вообще. Это стимулирует командную игру и, действительно, большинство статей (мне кажется, статистику не знаю) пишутся в соавторстве. Для начинающих ученых это часто единственный путь. Причем часто же происходит разделение ролей: идея от более опытного, исполнение от начинающего. Что касается точных наук, идея — это фактически тезис, который нужно проверить в эксперименте, выкладках, в расчетах. А тезис, мы помним, это авторская вещь. Реальна ситуация, когда далеко не все идеи проверяются. При этом часто они забываются и теряются в большом объеме прочей информации. А затем кто-либо делает переизобретение и воплощает в том или ином виде. Первоначальные авторы довольно-таки теряют на этом в плане общественного признания (факт потери/забывания потенциально полезного тоже печален). Но если формат тезиса будет позиционироваться как отдельная, значимая, авторская единица контента и это закрепится в общественном сознании, подобно тому как когда-то закрепился формат научной статьи, ситуация улучшится, я полагаю. Интернет позволяет экспериментировать с новыми формами, и даже имеем тренд на малые форматы. Какой-нибудь массовый сервис типа Твиттера фактически делает подобное – закрепляет в общественном сознании новый формат коммуникации. Тем более что есть категория авторов, предрасположенных выдавать много идей, но не расположенных их воплощать. Подобное можно сказать и о стартапах – идей высказывается много, но не все авторы намерены или могут доводить их до реализации. (Кстати, быть может, лучше так и позиционировать – «идея». Тезис всё-таки не всегда имеет тот же смысл).
Однако в реале доступ к информации, высказанной на кухне, намного более ограничен, чем к информации, высказанной в публичных местах. А в интернете большинство материалов сохраняются и одинаково доступны, независимо от культурного контекста. И формально одинаково подвержены законодательству. Такой формальный подход порождает конфликт со сложившейся массовой практикой, из чего Глеб Павловский сделал вывод об особенностях русскоязычного интернета, в котором за «слова» не принято отвечать. С формальным законодательством ничего не поделаешь, кроме очень энергозатратных и инерционных процедур его изменения. Учитывая скорость эволюции веба может и совсем (не)смешно получиться – законы начнут устаревать к моменту их принятия. Можно развернуть общественную дискуссию по этому поводу. Например, официально признать зависимость ответственности авторов от декларируемого позиционирования интернет-ресурса. Или связывать меру ответственности с составом аудитории. Писать, допустим, на входе «внимание, сайт содержит материалы, способные оскорбить религиозные (политические) чувства мусульман (православных, ветеранов ВОВ, …)». И пусть мусульмане (православные, ветераны,…) сами решают, ходить на такой сайт или нет.
Точное позиционирование сервисов, в которых размещается авторский контент, помогает ослабить остроту социально-правовых коллизий. Но позиционирование контента выходит за рамки очерченной проблематики, это тема более обширная и интересная. Позиционирование содержится в самой природе человеческого мышления, языка, коммуникации – мы явно или неявно придаем определенный статус тому что говорим. Речь человека обычно содержит одновременно целый набор связанных разными отношениями позиционирований: аргумент, тезис, соображение, мнение, оценка, комментарий, вопрос, резюме (список, наверно, не полный. К тому же здесь перечислены в основном «логические» аспекты, но можно добавлять эмоциональные: угроза, сожаление, комплимент и т. п.) Как правило, это малые формы; некоторые из них близки по смыслу и передают лишь разные его оттенки. Наличие печатного слова увеличивает и видовое (жанровое) разнообразие позиционирований, и разнообразие их масштабов: миниатюра, рассказ, статья, книга, рецензия, интервью, расследование, юмор, стёб, пафос и т. д. Явное указание позиционирования текстового объекта определенным образом настраивает наше восприятие, даже вне конкретного контекста.
Наиболее, по-моему, интересное касательно позиционирований заключено в том, что они могут придавать разный «вес» контенту. Например, в широкой общественной дискуссии по какому-либо вопросу могут быть миллионы мнений, комментариев к мнениям и мнений о комментариях. Конечно, большинство из этих мнений можно сгруппировать в небольшое число групп, где в каждой группе между мнениями почти не будет отличий. Но само позиционирование мнения не подразумевает его обязательной аргументации и может выражать лишь эмоциональное отношение автора без всяких обоснований. С комментариями в общем то же. Поэтому вес мнения наинизший, он может повышаться только авторитетом своего носителя. Другое дело аргумент. В любой дискуссии их не бывает очень много, чаще всего их лишь несколько. Вес аргумента высок, но это форма слишком короткая и обычно не может исчерпывать тему. Я бы сказал, что наивысший вес у резюме – оно суммирует всю наличную аргументацию или даже отсутствие таковой. Еще довольно «увесистое» позиционирование у тезиса. Хотя он, как и мнение, не обязательно предполагает обоснование, но предполагает претензию на некую ценность. Это довольно авторский формат, потому что претензия на ценность часто связана с претензией на общественное признание автора.
Обычно в дискуссиях как в «реале», так и на всевозможных интернет-площадках все эти позиционирования смешаны, отчего, во-первых, получается эффект как бы весового выравнивания: большое количество мнений начинают восприниматься близкими по качеству к аргументам. Во-вторых, происходят множественные повторы и дублирования. Разумеется, общая эффективность обсуждений значительно уменьшается. Думается, улучшить ситуацию может 1) разделение на точно позиционируемые единицы контента, 2) систематизация этих единиц (или, быть может, лучше сказать фильтрация). Вопрос лишь, за счет чего и в рамках какого сервиса это можно делать. Моё предложение, как обычно, заключается в модели «объекты + связи» [1], [2]. В такой среде позиционирование контента не связано с позиционированием сервиса – любая единица контента (в том числе текстовый объект) представляет собой популярного нынче сферического коня в вакууме до тех пор, пока 1) не определен тип объекта (в данном случае его позиционирование), 2) контекст не определен автором посредством связей с другими объектами. А фильтрацию по типам доверить людям, стимулировав их каким-либо образом (тема отдельная). Сейчас можно обозначить только общий принцип – стимулировать больше тех, кто из массы мнений выделяет и сохраняет аргументы по теме, и еще больше тех, кто выдает резюме. Соответственно выстраивать и иерархию пользовательского внимания — в топе держать резюме, далее аргументы по теме, далее мнения (перечисление схематичное и условное).
Разделение на форматы может быть полезно еще в одном отношении. В другой своей заметке я слегка затронул тему научных статей – в науке имеет место жесткая фильтрация по качеству, получается «высокая ступенька» — статьи или публикуются сразу на актуальном мировом уровне, или не публикуются вообще. Это стимулирует командную игру и, действительно, большинство статей (мне кажется, статистику не знаю) пишутся в соавторстве. Для начинающих ученых это часто единственный путь. Причем часто же происходит разделение ролей: идея от более опытного, исполнение от начинающего. Что касается точных наук, идея — это фактически тезис, который нужно проверить в эксперименте, выкладках, в расчетах. А тезис, мы помним, это авторская вещь. Реальна ситуация, когда далеко не все идеи проверяются. При этом часто они забываются и теряются в большом объеме прочей информации. А затем кто-либо делает переизобретение и воплощает в том или ином виде. Первоначальные авторы довольно-таки теряют на этом в плане общественного признания (факт потери/забывания потенциально полезного тоже печален). Но если формат тезиса будет позиционироваться как отдельная, значимая, авторская единица контента и это закрепится в общественном сознании, подобно тому как когда-то закрепился формат научной статьи, ситуация улучшится, я полагаю. Интернет позволяет экспериментировать с новыми формами, и даже имеем тренд на малые форматы. Какой-нибудь массовый сервис типа Твиттера фактически делает подобное – закрепляет в общественном сознании новый формат коммуникации. Тем более что есть категория авторов, предрасположенных выдавать много идей, но не расположенных их воплощать. Подобное можно сказать и о стартапах – идей высказывается много, но не все авторы намерены или могут доводить их до реализации. (Кстати, быть может, лучше так и позиционировать – «идея». Тезис всё-таки не всегда имеет тот же смысл).
