Чем они отличаются? Какие у них преимущества и недостатки? Как перейти от одной к другой? Что произойдёт при их столкновении?
В чём состоит главное отличие централизованных организаций от распределённых?
Ни сам факт распределённости хранения данных, ни возможность удалённой работы не являются таким отличием, поскольку централизованная организация также может организовать хранение в разных датацентрах с необходимой степенью резервирования и возможностью удалённого доступа 24/7.
Количество связей между участниками организации также может быть сопоставимо большим в обоих типах организации.
Отличие состоит в том, что решения, которые затем претворяются в жизнь, в централизованной организации принимаются ограниченной группой лиц без возможности влияния на них со стороны остальных.
В результате этого, уменьшается эффективность организации с точки зрения большинства.
Децентрализованная система, способная избежать такого уменьшения эффективности, будет более конкурентноспособна.
Из-за чего происходит снижение эффективности в централизованных системах?
Для достижения максимальной эффективности управляющая система должна быть не менее сложна чем управляемая.
Большая система, состоящая из множества людей, сложна. Когда ей управляет небольшое количество людей, у них просто не хватает ни временнЫх, ни мозговых ресурсов на принятие всех необходимых решений, оптимальных в каждом конкретном случае. Поэтому, чтобы не потерять контроль над системой, они её упрощают, вводя дополнительные ограничения, задавая жёсткую структуру, и, тем самым, снижая эффективность.
Укрупнение централизованных организаций путём слияния или поглощения, приводит к тому, что ранее независимые структуры встраиваются в единую корпоративную структуру, реорганизуются под единые стандарты, причёсываются «под одну гребёнку».
Для их бывших руководителей (новоявленных руководителей подразделений) уменьшается возможность принятия решений, система управления теряет степени свободы, становится более простой, а значит и менее эффективной.
Мы знаем в истории пример конкуренции централизованной и распределённой систем.
В Советском Союзе существовали огромные заводы с большим количеством цехов (литейный, инструментальный, сборочный, гальванический и т.д.) под единым заводоуправлением. В противоположность этому «на западе» функции этих цехов выполнялись отдельными организациями, имеющими между собой договорные отношения, а не отношения подчинённости. Их эффективность была выше в том числе и по этой причине.
В чём же недостаток централизованной модели в рассматриваемом аспекте?
Централизованная модель не использует интеллектуальные ресурсы большинства людей для принятия решений.
Эти ресурсы лежат мёртвым грузом. Человек, обложенный всякими инструкциями и нормативными документами, не может им противоречить и принимать решения, повышающие эффективность, а средние решения не могут быть одинаково эффективными во всех случаях.
Перед каждым человеком, имеющим в своём распоряжении какой-либо ресурс, предоставленный организацией для выполнения работы, всегда возникает дилемма. Использовать ли этот ресурс по назначению, добросовестно выполняя свои обязанности, или использовать его в личных целях.
Этот выбор есть всегда.
Секретарша может раскладывать пасьянс вместо работы, программист — работать над сторонним проектом в рабочее время и на рабочем железе, дворник — хранить свои вещи в помещении для инвентаря. Повар — разбавлять суп, забирая себе часть продуктов.
На более высоких должностях этот процесс принимает вид взяток, откатов и «распила бюджета», вплоть до того, что организованные властные группировки используют организацию исключительно в своих целях, оставляя её декларированные задачи только на бумаге.
В любом случае уменьшается эффективность системы с точки зрения её пользователей. Суп становится жидковат, сроки затягиваются, цены растут.
Введение контроля не спасает. Если контролёров относительно мало, они рано или поздно также захотят действовать в личных целях и встроятся в систему. Если же контролируют все, то это будет уже не централизованная система.
Эффективность в данном аспекте была бы выше в случае децентрализации собственности на ресурсы.
Если программист работает на своём компьютере, а дворник хранит лопаты в своём (или арендованном на свои деньги) сарае, то нет почвы для злоупотреблений. Получается сервисно-ориентированная архитектура, аутсорсинг. И в аспекте нецелевого использования средств она будет эффективнее централизованной.
Разделение труда повышает эффективность. За счёт чего это происходит?
Чтобы выполнить какую-либо работу, необходимо сначала придумать как это сделать и получить необходимые знания и навыки. Причём это, может занимать существенно больше времени и сил, чем само выполнение работы.
Поэтому, гораздо эффективнее, научить одного человека, чтобы он потом выполнил работу тысячу раз, чем учить тысячу человек, каждый из которых сделает работу один раз для себя.
Кроме того, с развитием науки и техники, объём информации по конкретной предметной области уже не может уместиться в одну голову.
Раньше был просто врач. А теперь их много: от стоматолога, до патологоанатома.
Раньше был один генеральный конструктор. А теперь целый набор системноинженерных и управленческих специальностей.
С повышением уровня технического развития, разделение труда — это не просто способ повысить эффективность. Это способ вообще хоть что-то сделать.
И мы видим, что разделение труда забирается всё «выше».
Сначала оно появилось среди рабочих в виде конвейера. Потом возникли разные инженерные специальности. Далее системная инженерия изменила сам процесс производства.
На каждом шаге происходила вынужденная децентрализация принятия решений.
И если в производстве она уже добирается до верхних управленческих позиций, то в государственном строительстве, в управлении правами собственности, в выборе топ-менеджмента, дальше имитации демократии и разделения властей на исполнительную, законодательную и судебную не зашли.
Как разделение труда повысило эффективность производства, так оно повысит эффективность социальных сфер жизни.
К примеру, если сейчас человек, находящийся у власти в централизованной системе, может самостоятельно модифицировать управляемую им организацию, нанимать и увольнять персонал, и, одновременно, управлять её работой, это будет менее эффективно, чем относительно узкие специалисты в каждой из этих областей.
Что было бы, если пилот гоночного болида мог бы (и должен был бы) крутить гайки в машине по своему усмотрению, нанимать и увольнять механиков и следить за закупкой и подвозом топлива?
Когда структуру проектирует один, строит другой, нанимает персонал третий, а управляет её работой четвёртый (и все они не являются подчинёнными кого-то одного, но каждый — профессионал в своей области), система становится эффективней.
Талант не передаётся по наследству. «На детях гениев природа отдыхает».
Если какая-то команда волевых и способных людей выстроила под себя централизованную систему, они точно захотят передать её своим детям.
Кроме того, поскольку за высшие должности идёт постоянная борьба, критерий лояльности используется чаще, чем оценка способностей. И чем выше положение человека, тем это заметнее.
Фактически, в централизованной системе управленческие кадры выбираются из меньшего числа кандидатов. В результате, на позиции принимающих решения попадают не самые способные, что также снижает эффективность.
Более того!
Способностей для принятия решений недостаточно. Необходимо также соответствующее образование и опыт.
Элита централизованной системы постоянно ограничивает и то и другое в областях, влияющих на прочность их власти, что ещё более ухудшает качество принимаемых решений по всей системе.
В распределённой системе образование и возможность попробовать себя в любой области должны быть доступны любому. Более того, поиск и подготовка подходящих людей должны производиться постоянно.
В централизованной системе участник получает ресурсы от вышестоящего. Самый же верхний уровень добывает их, поставив под свой контроль какой-либо внешний ресурс.
Обычно путём насилия. Мелкий король шёл войной на соседа. На основе ресурсов от грабежа строил свою централизованную структуру.
Ресурсом мог быть серебряный рудник, месторождение золота, удобное место на торговом пути, бросово дешёвая рабочая сила в странах третьего мира или возможность эмиссии валюты.
Построенная на ресурсе организация, либо через физическое принуждение (налоги или обязательные к исполнению законы), либо повышая цены на свои услуги (предварительно организовав монополию сговором или уничтожением конкурентов), начинает выжимать дополнительные ресурсы из «подшефного» населения. Становится «стационарным бандитом».
Таким образом, ресурс, собираемый с большинства, также становится поддержкой механизмов централизации и распределяется внутри элиты, использующей для этих целей организацию.
Централизованные системы расширялись, поглощая внешние ресурсы, сталкиваясь, воюя и уничтожая друг друга, используя ресурс поверженного противника.
Новые голодные рабочие в Мексике, Китае, Корее и т.д. были готовы работать за гроши. Новые месторождения и активы становились внешним ресурсом для роста централизованных организаций.
Но расширение закончилось.
Последним рывком этой системы является рост пузырей на рынках, т.е. фиктивное удорожание активов.
Когда внешний ресурс иссякает, коллективный стационарный бандит, элита, начинает выжимать всё больше ресурсов из обычных людей. Этот процесс приводит к обнищанию большинства и превращает средний класс в бедных. А поток всё равно иссякает.
Фактически, централизованная организация с властью, сконцентрированной на верхних уровнях, может существовать, только если есть какой-то внешний осваиваемый ресурс.
Только в этом случае эффективность не является определяющим критерием отбора. А все проблемы, описанные выше, не убивают систему, а являются частью механизма освоения этого ресурса.
Централизованные структуры, предназначены для использования ресурсов, «падающих с неба». Без этих ресурсов они становятся менее эффективными, чем распределённые.
Что произойдёт, когда все внешние потоки иссякли, а с населения больше взять нечего?
В условиях недостатка ресурсов люди, прежде объединявшиеся в централизованную структуру и получавшие свою часть ресурса, начинают выходить за рамки предписанных им ролей. Они видят, что положение ухудшается, и начинают интересоваться, а зачем им нужно такое руководство, которое не обеспечивает приток ресурсов?
Стоимость услуг вышестоящих частей иерархии становится неподъёмно высокой, что требует их реорганизации в сторону бОльшей эффективности, а может быть и упразднения.
В качестве примеров можно указать распад конгломерата «Самсунг», брексит и
проблемы Евросоюза.
Причём, здесь не идёт речь о простых людях, недовольных руководством страны. Недовольными будут могущественные представители элиты, занимающие высокие позиции. Та самая свита, которая играет короля.
Понятно, что они захотят вернуться к старым и проверенным методам. К грабежу ближнего.
Но, на уровне стран препятствием для этого является наличие ядерного оружия. Так что ядерные державы разграбят все остальные и останутся в качестве конкурирующих центров силы, не имеющих возможности получать ресурсы извне.
Более того, технологические цепочки сейчас тянутся через весь мир. Элитам придётся поедать друг друга очень осторожно, чтобы сохранить технологический уровень.
Появляется конкуренция с внешними дополнительными условиями — конкурента невозможно физически уничтожить, отобрать у него ресурсы или задавить экономически.
В качестве примера можно привести экономическую пуповину, связывающую США и Китай. Огромный экспорт из Китая в США невозможно просто прекратить без негативных последствий для всех.
Где конкуренция, там и потребность в эффективности. Тут-то и проявятся все недостатки централизованных систем.
В каждой из них элита верхнего уровня, снеся верхушку пирамиды власти, станет перед вопросом «а что дальше»? Нового лидера с внешним источником ресурса нет. Если начать грызню между собой — «добрые» соседи-конкуренты «помогут» и развалят систему до полного разрыва технологических цепочек и деградации.
Сама ситуация потребует от элиты организовать цивилизованную, настоящую конкуренцию в своей среде.
Кризис. Работы нет или она низкооплачиваемая. Резервы проедены или отняты элитой различными способами, от новых налогов до девальвации валюты.
Перспектив улучшения нет. Доверия к централизованным организациям нет. Есть запрос на независимую инфраструктуру.
И элита и народ формируют запрос на «правила игры», позволяющие цивилизованную конкуренцию и не зависящие от сильных игроков, т.е. запрос на децентрализованную инфраструктуру.
Любая централизованная система всегда ищет новый ресурс, которым можно «поживиться».
Этим ресурсом, в ситуации полностью поделенного мира могут являться только системы-конкуренты, в том числе и децентрализованные.
Кроме того, новые возможности и ресурсы появляются постоянно, и на них неизбежно «нарастают» централизованные структуры.
От них невозможно избавиться навсегда. Они постоянно будут «пробовать на зуб» окружающее с целью захватить как можно больше ресурсов и максимально вырасти.
Как же смогут защищаться децентрализованные системы?
Если существует достаточно серьёзный ресурс, на котором централизованная система сможет «разжиреть», то никак.
Централизованная система, обладающая достаточным ресурсом, способна уничтожить (или сделать маргинальными) любые попытки децентрализации. Её меньшая эффективность компенсируется возможностью поделиться частью осваиваемого ресурса с нижними уровнями иерархии, обеспечивая их лояльность.
Однако, в случае недостатка внешних ресурсов участники централизованной системы сами будут начинать участвовать в децентрализованном взаимодействии, «разъедая» её изнутри.
Централизованной системе будет не с кем сражаться снаружи. А внутри попытки задавить децентрализацию будут натыкаться на саботаж своих же частей, причём на всех уровнях иерархии.
Децентрализованная система будет расти внутри централизованной, и поделать с этим ничего нельзя.
Таким образом, внутренняя организация сообщества людей может принимать одно из состояний, в зависимости от доступности и степени освоенности внешнего ресурса, а также от наличия и степени развитости технологии децентрализованных систем.
При наличии ресурса люди рано или поздно организуются в централизованную систему, которая живёт на нём вплоть до его истощения.
После этого начинаются «разброд и шатание». Система разваливается на части, которые начинают воевать друг с другом. Проигравшие становятся ресурсом для поддержания централизованной структуры победителей. В этот момент создаются условия для востребованности децентрализованной инфраструктуры. Если такой инфраструктуры нет, то цикл войны всех против всех повторяется снова и снова. Если же она есть, то люди начинают её использовать.
Победившая подсистема начинает жиреть за счёт остальных и попутно уничтожать децентрализованные ростки, пока не становится новой всеобщей централизованной структурой.
В зависимости от того, насколько она сильна, и насколько развиты технологии децентрализации, в ней может оставаться параллельная децентрализованная структура, «построенная» на тех же людях, которые входят в централизованную систему.
Цикл в любом случае будет повторяться, пока технологии поддержки децентрализации не достигнут определённого уровня, позволяющего временно порождать «виртуальные» централизованные структуры, наносящие «партизанские» удары по элементам стационарной централизованной структуры или реагирующие на попытки построить централизованную структуру «с нуля» на новом или отобранном ресурсе. В данном аспекте должно получиться нечто вроде Меганезии Александра Розова или «Политики убийств» Джима Белла.
Отвечая на первоначальный вопрос о способе перехода к децентрализованному построению общества, можно сказать, что он состоит в том, чтобы в нужный момент предоставить обществу инструменты, способные составить из себя децентрализованную инфраструктуру. Остальное произойдёт «само».
Современный бум криптовалют в период кризиса как раз выражает и интерес общества к подобной инфраструктуре, и попытки её создать.
В чём состоит главное отличие централизованных организаций от распределённых?
Ни сам факт распределённости хранения данных, ни возможность удалённой работы не являются таким отличием, поскольку централизованная организация также может организовать хранение в разных датацентрах с необходимой степенью резервирования и возможностью удалённого доступа 24/7.
Количество связей между участниками организации также может быть сопоставимо большим в обоих типах организации.
Отличие состоит в том, что решения, которые затем претворяются в жизнь, в централизованной организации принимаются ограниченной группой лиц без возможности влияния на них со стороны остальных.
В результате этого, уменьшается эффективность организации с точки зрения большинства.
Децентрализованная система, способная избежать такого уменьшения эффективности, будет более конкурентноспособна.
Из-за чего происходит снижение эффективности в централизованных системах?
Недостаточное использование интеллектуальных ресурсов
Для достижения максимальной эффективности управляющая система должна быть не менее сложна чем управляемая.
Большая система, состоящая из множества людей, сложна. Когда ей управляет небольшое количество людей, у них просто не хватает ни временнЫх, ни мозговых ресурсов на принятие всех необходимых решений, оптимальных в каждом конкретном случае. Поэтому, чтобы не потерять контроль над системой, они её упрощают, вводя дополнительные ограничения, задавая жёсткую структуру, и, тем самым, снижая эффективность.
Укрупнение централизованных организаций путём слияния или поглощения, приводит к тому, что ранее независимые структуры встраиваются в единую корпоративную структуру, реорганизуются под единые стандарты, причёсываются «под одну гребёнку».
Для их бывших руководителей (новоявленных руководителей подразделений) уменьшается возможность принятия решений, система управления теряет степени свободы, становится более простой, а значит и менее эффективной.
Мы знаем в истории пример конкуренции централизованной и распределённой систем.
В Советском Союзе существовали огромные заводы с большим количеством цехов (литейный, инструментальный, сборочный, гальванический и т.д.) под единым заводоуправлением. В противоположность этому «на западе» функции этих цехов выполнялись отдельными организациями, имеющими между собой договорные отношения, а не отношения подчинённости. Их эффективность была выше в том числе и по этой причине.
В чём же недостаток централизованной модели в рассматриваемом аспекте?
Централизованная модель не использует интеллектуальные ресурсы большинства людей для принятия решений.
Эти ресурсы лежат мёртвым грузом. Человек, обложенный всякими инструкциями и нормативными документами, не может им противоречить и принимать решения, повышающие эффективность, а средние решения не могут быть одинаково эффективными во всех случаях.
Ресурс системы в личных целях
Перед каждым человеком, имеющим в своём распоряжении какой-либо ресурс, предоставленный организацией для выполнения работы, всегда возникает дилемма. Использовать ли этот ресурс по назначению, добросовестно выполняя свои обязанности, или использовать его в личных целях.
Этот выбор есть всегда.
Секретарша может раскладывать пасьянс вместо работы, программист — работать над сторонним проектом в рабочее время и на рабочем железе, дворник — хранить свои вещи в помещении для инвентаря. Повар — разбавлять суп, забирая себе часть продуктов.
На более высоких должностях этот процесс принимает вид взяток, откатов и «распила бюджета», вплоть до того, что организованные властные группировки используют организацию исключительно в своих целях, оставляя её декларированные задачи только на бумаге.
В любом случае уменьшается эффективность системы с точки зрения её пользователей. Суп становится жидковат, сроки затягиваются, цены растут.
Введение контроля не спасает. Если контролёров относительно мало, они рано или поздно также захотят действовать в личных целях и встроятся в систему. Если же контролируют все, то это будет уже не централизованная система.
Эффективность в данном аспекте была бы выше в случае децентрализации собственности на ресурсы.
Если программист работает на своём компьютере, а дворник хранит лопаты в своём (или арендованном на свои деньги) сарае, то нет почвы для злоупотреблений. Получается сервисно-ориентированная архитектура, аутсорсинг. И в аспекте нецелевого использования средств она будет эффективнее централизованной.
Разделение труда
Разделение труда повышает эффективность. За счёт чего это происходит?
Чтобы выполнить какую-либо работу, необходимо сначала придумать как это сделать и получить необходимые знания и навыки. Причём это, может занимать существенно больше времени и сил, чем само выполнение работы.
Поэтому, гораздо эффективнее, научить одного человека, чтобы он потом выполнил работу тысячу раз, чем учить тысячу человек, каждый из которых сделает работу один раз для себя.
Кроме того, с развитием науки и техники, объём информации по конкретной предметной области уже не может уместиться в одну голову.
Раньше был просто врач. А теперь их много: от стоматолога, до патологоанатома.
Раньше был один генеральный конструктор. А теперь целый набор системноинженерных и управленческих специальностей.
С повышением уровня технического развития, разделение труда — это не просто способ повысить эффективность. Это способ вообще хоть что-то сделать.
И мы видим, что разделение труда забирается всё «выше».
Сначала оно появилось среди рабочих в виде конвейера. Потом возникли разные инженерные специальности. Далее системная инженерия изменила сам процесс производства.
На каждом шаге происходила вынужденная децентрализация принятия решений.
И если в производстве она уже добирается до верхних управленческих позиций, то в государственном строительстве, в управлении правами собственности, в выборе топ-менеджмента, дальше имитации демократии и разделения властей на исполнительную, законодательную и судебную не зашли.
Как разделение труда повысило эффективность производства, так оно повысит эффективность социальных сфер жизни.
К примеру, если сейчас человек, находящийся у власти в централизованной системе, может самостоятельно модифицировать управляемую им организацию, нанимать и увольнять персонал, и, одновременно, управлять её работой, это будет менее эффективно, чем относительно узкие специалисты в каждой из этих областей.
Что было бы, если пилот гоночного болида мог бы (и должен был бы) крутить гайки в машине по своему усмотрению, нанимать и увольнять механиков и следить за закупкой и подвозом топлива?
Когда структуру проектирует один, строит другой, нанимает персонал третий, а управляет её работой четвёртый (и все они не являются подчинёнными кого-то одного, но каждый — профессионал в своей области), система становится эффективней.
Подбор кадров
Талант не передаётся по наследству. «На детях гениев природа отдыхает».
Если какая-то команда волевых и способных людей выстроила под себя централизованную систему, они точно захотят передать её своим детям.
Кроме того, поскольку за высшие должности идёт постоянная борьба, критерий лояльности используется чаще, чем оценка способностей. И чем выше положение человека, тем это заметнее.
Фактически, в централизованной системе управленческие кадры выбираются из меньшего числа кандидатов. В результате, на позиции принимающих решения попадают не самые способные, что также снижает эффективность.
Более того!
Способностей для принятия решений недостаточно. Необходимо также соответствующее образование и опыт.
Элита централизованной системы постоянно ограничивает и то и другое в областях, влияющих на прочность их власти, что ещё более ухудшает качество принимаемых решений по всей системе.
В распределённой системе образование и возможность попробовать себя в любой области должны быть доступны любому. Более того, поиск и подготовка подходящих людей должны производиться постоянно.
Потребность в эффективности
В централизованной системе участник получает ресурсы от вышестоящего. Самый же верхний уровень добывает их, поставив под свой контроль какой-либо внешний ресурс.
Обычно путём насилия. Мелкий король шёл войной на соседа. На основе ресурсов от грабежа строил свою централизованную структуру.
Ресурсом мог быть серебряный рудник, месторождение золота, удобное место на торговом пути, бросово дешёвая рабочая сила в странах третьего мира или возможность эмиссии валюты.
Построенная на ресурсе организация, либо через физическое принуждение (налоги или обязательные к исполнению законы), либо повышая цены на свои услуги (предварительно организовав монополию сговором или уничтожением конкурентов), начинает выжимать дополнительные ресурсы из «подшефного» населения. Становится «стационарным бандитом».
Таким образом, ресурс, собираемый с большинства, также становится поддержкой механизмов централизации и распределяется внутри элиты, использующей для этих целей организацию.
Централизованные системы расширялись, поглощая внешние ресурсы, сталкиваясь, воюя и уничтожая друг друга, используя ресурс поверженного противника.
Новые голодные рабочие в Мексике, Китае, Корее и т.д. были готовы работать за гроши. Новые месторождения и активы становились внешним ресурсом для роста централизованных организаций.
Но расширение закончилось.
Последним рывком этой системы является рост пузырей на рынках, т.е. фиктивное удорожание активов.
Когда внешний ресурс иссякает, коллективный стационарный бандит, элита, начинает выжимать всё больше ресурсов из обычных людей. Этот процесс приводит к обнищанию большинства и превращает средний класс в бедных. А поток всё равно иссякает.
Фактически, централизованная организация с властью, сконцентрированной на верхних уровнях, может существовать, только если есть какой-то внешний осваиваемый ресурс.
Только в этом случае эффективность не является определяющим критерием отбора. А все проблемы, описанные выше, не убивают систему, а являются частью механизма освоения этого ресурса.
Централизованные структуры, предназначены для использования ресурсов, «падающих с неба». Без этих ресурсов они становятся менее эффективными, чем распределённые.
Что произойдёт, когда все внешние потоки иссякли, а с населения больше взять нечего?
С позиции элиты
В условиях недостатка ресурсов люди, прежде объединявшиеся в централизованную структуру и получавшие свою часть ресурса, начинают выходить за рамки предписанных им ролей. Они видят, что положение ухудшается, и начинают интересоваться, а зачем им нужно такое руководство, которое не обеспечивает приток ресурсов?
Стоимость услуг вышестоящих частей иерархии становится неподъёмно высокой, что требует их реорганизации в сторону бОльшей эффективности, а может быть и упразднения.
В качестве примеров можно указать распад конгломерата «Самсунг», брексит и
проблемы Евросоюза.
Причём, здесь не идёт речь о простых людях, недовольных руководством страны. Недовольными будут могущественные представители элиты, занимающие высокие позиции. Та самая свита, которая играет короля.
Понятно, что они захотят вернуться к старым и проверенным методам. К грабежу ближнего.
Но, на уровне стран препятствием для этого является наличие ядерного оружия. Так что ядерные державы разграбят все остальные и останутся в качестве конкурирующих центров силы, не имеющих возможности получать ресурсы извне.
Более того, технологические цепочки сейчас тянутся через весь мир. Элитам придётся поедать друг друга очень осторожно, чтобы сохранить технологический уровень.
Появляется конкуренция с внешними дополнительными условиями — конкурента невозможно физически уничтожить, отобрать у него ресурсы или задавить экономически.
В качестве примера можно привести экономическую пуповину, связывающую США и Китай. Огромный экспорт из Китая в США невозможно просто прекратить без негативных последствий для всех.
Где конкуренция, там и потребность в эффективности. Тут-то и проявятся все недостатки централизованных систем.
В каждой из них элита верхнего уровня, снеся верхушку пирамиды власти, станет перед вопросом «а что дальше»? Нового лидера с внешним источником ресурса нет. Если начать грызню между собой — «добрые» соседи-конкуренты «помогут» и развалят систему до полного разрыва технологических цепочек и деградации.
Сама ситуация потребует от элиты организовать цивилизованную, настоящую конкуренцию в своей среде.
С позиции народа
Кризис. Работы нет или она низкооплачиваемая. Резервы проедены или отняты элитой различными способами, от новых налогов до девальвации валюты.
Перспектив улучшения нет. Доверия к централизованным организациям нет. Есть запрос на независимую инфраструктуру.
И элита и народ формируют запрос на «правила игры», позволяющие цивилизованную конкуренцию и не зависящие от сильных игроков, т.е. запрос на децентрализованную инфраструктуру.
Прямое столкновение
Любая централизованная система всегда ищет новый ресурс, которым можно «поживиться».
Этим ресурсом, в ситуации полностью поделенного мира могут являться только системы-конкуренты, в том числе и децентрализованные.
Кроме того, новые возможности и ресурсы появляются постоянно, и на них неизбежно «нарастают» централизованные структуры.
От них невозможно избавиться навсегда. Они постоянно будут «пробовать на зуб» окружающее с целью захватить как можно больше ресурсов и максимально вырасти.
Как же смогут защищаться децентрализованные системы?
Если существует достаточно серьёзный ресурс, на котором централизованная система сможет «разжиреть», то никак.
Централизованная система, обладающая достаточным ресурсом, способна уничтожить (или сделать маргинальными) любые попытки децентрализации. Её меньшая эффективность компенсируется возможностью поделиться частью осваиваемого ресурса с нижними уровнями иерархии, обеспечивая их лояльность.
Однако, в случае недостатка внешних ресурсов участники централизованной системы сами будут начинать участвовать в децентрализованном взаимодействии, «разъедая» её изнутри.
Централизованной системе будет не с кем сражаться снаружи. А внутри попытки задавить децентрализацию будут натыкаться на саботаж своих же частей, причём на всех уровнях иерархии.
Децентрализованная система будет расти внутри централизованной, и поделать с этим ничего нельзя.
Закономерности
Таким образом, внутренняя организация сообщества людей может принимать одно из состояний, в зависимости от доступности и степени освоенности внешнего ресурса, а также от наличия и степени развитости технологии децентрализованных систем.
При наличии ресурса люди рано или поздно организуются в централизованную систему, которая живёт на нём вплоть до его истощения.
После этого начинаются «разброд и шатание». Система разваливается на части, которые начинают воевать друг с другом. Проигравшие становятся ресурсом для поддержания централизованной структуры победителей. В этот момент создаются условия для востребованности децентрализованной инфраструктуры. Если такой инфраструктуры нет, то цикл войны всех против всех повторяется снова и снова. Если же она есть, то люди начинают её использовать.
Победившая подсистема начинает жиреть за счёт остальных и попутно уничтожать децентрализованные ростки, пока не становится новой всеобщей централизованной структурой.
В зависимости от того, насколько она сильна, и насколько развиты технологии децентрализации, в ней может оставаться параллельная децентрализованная структура, «построенная» на тех же людях, которые входят в централизованную систему.
Цикл в любом случае будет повторяться, пока технологии поддержки децентрализации не достигнут определённого уровня, позволяющего временно порождать «виртуальные» централизованные структуры, наносящие «партизанские» удары по элементам стационарной централизованной структуры или реагирующие на попытки построить централизованную структуру «с нуля» на новом или отобранном ресурсе. В данном аспекте должно получиться нечто вроде Меганезии Александра Розова или «Политики убийств» Джима Белла.
Вывод
Отвечая на первоначальный вопрос о способе перехода к децентрализованному построению общества, можно сказать, что он состоит в том, чтобы в нужный момент предоставить обществу инструменты, способные составить из себя децентрализованную инфраструктуру. Остальное произойдёт «само».
Современный бум криптовалют в период кризиса как раз выражает и интерес общества к подобной инфраструктуре, и попытки её создать.